glazo

Популярный жанр живописи «ванитас», напоминающий о быстротечности времени и эфимерности жизни, и, в некотором смысле, лежащий в основе вообще натюрморта, обширно представлен в постах (1, 2)  у marinni .
А в литературе и поэзии это тема просто бескрайняя.

И всяк зевает да живет —
И всех вас гроб, зевая, ждет.
Зевай и ты.

Поэтому, здесь лишь пара-тройка вариаций.  Для начала :

Давид Байи. Автопортрет с символами тщетности, 1651. Дерево, масло 89,5×122 см.

Тут самое интересное, что он написал его будучи уже 67 лет. Но изобразил он себя ещё молодым человеком, который держит в левой руке свой собственный 67-летний автопортрет. Как хорошо придумал, хитро заплетя время и пространство на картине и вне её: кто кого рисует, когда и откуда? И что может отражаться в этих мыльных пузырях?
(изображения можно щелчком увеличить)



А так картина бы смотрелась при гораздо более тривиальном решении :)



( И пока… )

Le temps s'enfuit triste et barbare Et tôt ou tard on va lá-haut. Souvent — le cas n'est pas si rare — Hasard nous sauve du tombeau. Des maux s'éloignent les cohortes Et le squelette horrible et noir S'en va frappant à d'autres portes: Jusqu'au plaisir de nous revoir.

Время бежит, печальное и жестокое,— И рано или поздно отправимся на тот свет. Иногда — это бывает не так уж редко — Случай спасает нас от могилы, Удаляются полчища страданий, И черный ужасный скелет Уходит стучаться в другие двери: «До приятного свидания» А.С. Пушкин. Couplets, 1817.

Моцарт (за фортепиано).

Представь себе... кого бы?
Ну, хоть меня — немного помоложе;
Влюбленного — не слишком, а слегка —
С красоткой, или с другом — хоть с тобой —
Я весел.... Вдруг: виденье гробовое,
Незапный мрак иль что-нибудь такое....
Ну, слушай же.

К молодой вдове

О бесценная подруга!
Все ли слезы проливать,
Все ли мертвого супруга
Из могилы вызывать?
................
Нет, завистливый ревнивец
Не придет из вечной тьмы;
Тихой ночью гром не грянет,
И разгневанная тень
Близ любовников не станет,
Вызывая спящий день.

Луиза (приходя в чувство).

Ужасный демон
Приснился мне: весь черный, белоглазый....
Он звал меня в свою тележку. В ней
Лежали мертвые — и бормотал (лепетали)
Ужасную, неведомую речь....

Статуя.

Брось её,
Всё кончено. Дрожишь ты, Дон Гуан.

Дон Гуан.

Я? нет. Я звал тебя и рад, что вижу.

Статуя.

Дай руку.

Дон Гуан.

Вот она.... о тяжело
Пожатье каменной его десницы!
Оставь меня, пусти-пусти мне руку....
Я гибну — кончено — о Дона Анна!

---

P.S.
«...А созову я тех, на которых работаю: мертвецов православных».
— «Что ты, батюшка?» сказала работница, которая в это время разувала его; «что ты это городишь? Перекрестись! Созывать мертвых на новоселие! Экая страсть!»
— «Ей-богу, созову», продолжал Адриян, «и на завтрашний же день. Милости просим, мои благодетели, завтра вечером у меня попировать; угощу, чем бог послал». С этим словом гробовщик отправился на кровать и вскоре захрапел.
............
Между мертвецами поднялся ропот негодования; все вступились за честь своего товарища, пристали к Адрияну с бранью и угрозами, и бедный хозяин, оглушенный их криком и почти задавленный, потерял присутствие духа, сам упал на кости отставного сержанта гвардии и лишился чувств.
............
«Что ты, батюшка? не с ума ли спятил, али хмель вчерашний ещё у тя не прошел? Какие были вчера похороны? Ты целый день пировал у немца — воротился пьян, завалился в постелю, да и спал до сего часа, как уж к обедне отблаговестили».
— «Ой ли!», сказал обрадованный гробовщик.
«Вестимо так», — отвечала работница.
— «Ну, коли так, давай скорее чаю, да позови дочерей».

«Ну, в Америку собираться да дождя бояться, хе-хе! Прощайте, голубчик, Софья Семеновна!
А, сигнал! Вода прибывает...
Место хорошее; коли тебя станут спрашивать, так и отвечай, что поехал, дескать, в Америку.»
Он приставил револьвер к своему правому виску.

Аркадий Иванович Свидригайлов «уехал в Америку» в ночь с 29 на 30 июня 1865 г. по старому стилю, в ночь наводнения (см. примечание к с. 481).