glazo

— Я считаю неудачным фильм «Иваново детство» потому, что тер­петь не могу в кинематографе символа. Но если уж говорить об этом, то предпочтение отдаю, так сказать, ложному симво­лу, который выражает не условность, а отношение автора к миру. Вот, например, на столе мно­го предметов. Какой-то из них больше вам нравится, и уже по этому можно судить об условности отношения. Каждый человек показывает на какой-то определен­ный ему приглянувшийся предмет, т. е. символ ложен, он не озна­чает ничего, кроме вашей любви или нелюбви. Этим определяется ваша индивидуальность.
Символ в кино не должен суще­ствовать. Бунюэль, когда ему при­писывали много символики, ска­зал, что создает ложный символ, и тем самым рождается трепетный мир, полный иллюзий, какого-то смысла. И это все заключается в самой идее, картине, а с другой стороны — в закономерности че­редования образов... Анализируя в фильме частность, мы делаем ошибку. Поэтому символ, в клас­сическом смысле, для меня не существует. Всё искусство симво­лично, но оно является образом мира, т. е. представлением худож­ника.
В «Иване» много символов — этим он мне не нравится. Поэтика заключается в том, чтобы при помощи «образа мира» художник мог сказать то, чего не может ска­зать другой человек.
<...>
...Параджанова... Не пони­маю его! Может быть, есть смысл в том, чтобы безвкусицу довести до абсурда. Если можно с кем-то сравнить художника Лактионова, который лишен чувства юмора и слишком серьезно ко всему отно­сится, то Параджанова по масшта­бам безвкусицы — не с кем.